Чудо щука

Когда Петр Первый на озере флот строил, он любил по озеру на ботике покататься. А в Веськове-то мужики все рыбу ловить умели, ну и научили его блеснить-то. Взял Пётр блесну щучью, побольше, привязал к толстенной леске, леску на катушку намотал, блесну с кормы в озеро опустили и пошли. Сам Пётр на носу сидит, Меньшиков с ним, солдаты на вёслах. Ботик идёт, блесна в воде играет… Вдруг, стоп! Встал ботик и ни с места. Солдаты гребут, воду вёслами баламутят – всё без толку. Пётр сначала ругался, потом сам за вёсла сел. Данилыча посадил – а ботик как в воду врос. «Не иначе, мин херц, за корягу зацепились,- говорит Меньшиков. – Нырять придётся». Тут ботик как пойдёт кормой вперёд! Еле вёсла удержали. Пётр так и ахнул: «Попалась! Держи её!» Да разве её возьмёшь! Весь день мотала их щука по озеру, пока не выдохлась. Тут они к берегу подгребли, щуку на отмель вывели. И ахнули. Щука-то как раз с ботик оказалась. Чёрная, страшная, мхом вся поросла, колода, а не рыбина. Пётр её сам шагами измерил, шляпу снял… Потом снял с кафтана медаль серебряную, приколол щуке на левую жабру, и говорит: «Ступай-ка, матушка, в озеро, живи и плодись». Отцепил Пётр блесну и осторожно так щуку за плавники с мели стянул. Потом повернулся к своим спутникам и сказал: «Поистине чудо – озеро Переславское», – и поклонился озеру. Говорят, щуку ту ещё водолазы видели. Ещё больше стала, только медаль позеленела.

 

Про щуку царя Бориса

А ещё было вот какое дело. Когда водолазы дно озера изучали, один на глубину спустился, походил там, устал, видит – бревно лежит. Он сел на бревно, а оно как зашевелится! С бревна встал и видит: это не бревно вовсе, а щука. Здоровенная, чёрная, вся мхом обросла, а на шее висит золотой ошейник с буквами. Водолазу интересно стало, он рукавицей водоросли смахнул, а там написано: «Отпущена в озеро по приказу царя Бориса за свой рост преизрядный». Вот какие щуки в нашем озере водятся.

 

О щуке с золотым кольцом

Когда Петр I флот на озере строил, он любил на лодке покататься. А в Веськове-то мужики все рыбу ловить умели, ну и научили его блеснить. Ничего здесь хитрого нет: берёшь щучью блесну, привязываешь к леске, леску на катушку наматываешь и через карму в озеро. И гребёшь: лодка по «морю» плывёт, блесна в воде играет – щуку дразнит. Ну и не выдерживает последняя такого лиховства и заглатывает её.

Вот так и было тогда. Гребут веськовскиемужики на боте и блеснят, и Пётр вместе с ними. Вдыхает воздух свежий и ждёт, когда рыбакам удача улыбнётся. Плывёт ботик, а молодому государю кажется, что стоит его судно на месте. И сажает за вёсла он своих офицеров. И у них не получается. «Может, кто якорь сбросил?» – спрашивает Пётр. «Никак нет-с», – отвечают ему верноподданные. «Должно, клюнуло», – говорит один старый рыбак. «Так тащите», – отвечает Пётр I.

Но не так-то просто щуку из воды вытащить. А тут ещё ветер на озере поднялся, как в океане. Петру страшно сделалось. А потом ливень хлестать стал, того гляди, наполнит бот. Рыбаки тоже испугались, шепчут государю: «Редко бывает такое на нашем озере. Во все времена погибали рыбаки от такой стихии».

Стоит бот посреди озера. Берегов не видать. Лежит Петр на дне ботика и думает: «Если останусь жив, велю в храмах службы отслужить». Долго лежал Пётр на дне бота, и буря стихла. Опять солнце засветило. И приказал он грести к берегу, но вспомнили рыбаки о рыбе, которая по-прежнему держит блесну, и вытащили её всем миром на волю. И была эта щука в полсажени длиной. «Ох, и хороша уха будет», – сказал старый рыбак, глядя на щуку, которая на дне бота хвостом бьёт и жабрами дышит.

«Нет, на волю её, – приказал государь. – Пусть живёт себе».

Хотели рыбаки её опять за борт выбросить, а юный Пётр кричит: «Стойте!».

И, сняв с мизинца левой руки золотое кольцо, приколол его к плавнику на хребтине, перекрестил трижды и выпустил со словами: «Она спасла мне жизнь. Я благодарен ей».

Рыбаки удивились только и погребли к берегу. А щука по сей день живёт в озере. В былые годы кто вылавливал её, то сразу отпускал. Ведь чудо – поймать щуку с золотым кольцом, которое досталось ей по наследству от Петра I.